(Продолжение. Начало в №№ 83, 104 2014 г.; №№ 9, 10, 12 2015 г.)

В историю развития Красноярского края, его экономического процветания важные страницы вписала Ангарская геологоразведочная экспедиция, основная база которой до сих пор находится в Мотыгино, а поисковые геологоразведочные и прочие партии были разбросаны по северным районам края, приумножая карту разведанных минеральных запасов страны.

Предлагаем вниманию наших читателей продолжение воспоминаний кандидата геолого-минералогических наук, Почетного жителя Мотыгинского района Ю.А. Забирова о путях-дорогах геологов, о коллегах, с которыми пришлось пройти за годы работы в экспедиции.

­В экспедиции нам выделили новый лодочный мотор «Москва». Прямо со склада попал он в надежные руки Володи Бойченко. Так что с одним из моих земляков из Киргизии, с которыми я встретился на Центральном, мы продолжили совместную работу. Лодку деревянную мы приобрели в Яркино. Благодаря Володе перемещение грузов по Чадобцу и Терине осуществлялось без особых проблем.

С приходом Андрея Березия у нас появился третий отряд. Я переместился в район Центрального месторождения, а Андрей занялся Чуктуконом. В это лето продолжились мои контакты с Фридой Григорьевной Пасовой и Сергеем Леонтьевичем Спириным (ВИМС). Мы выбрали наиболее представительные скважины по всем бокситовым телам, провели описание керна и отбор образцов для исследования. С этого момента началась наша совместная долговременная системная работа по изучению залежей бокситов Центрального месторождения. С Анатолием Даниловичем Слукиным мы общались, спорили, но совместной работы не получалось. Не упускал из поля зрения я и моих товарищей из Чадобецкой. Вова Лопатин углубился в работу по подсчету запасов бокситов Центрального месторождения. Клементьевич удивил и обрадовал нас всех. Он возвратился из отпуска не один, а с молодой красавицей-женой. Мы все допытывались, где он ее такую взял. Но он только загадочно улыбался. «Поезжайте в Новосибирск, а уж  дальше, фиг вам, ищите сами», - вот и был весь его ответ. Галя, так звали его жену, вместе с Клементьевичем выехала на поиски бокситов на участок «Тарыдак».

Лето 1964-го выдалось на Чадобецком поднятии трудным. Свирепствовали лесные пожары. Работать было тяжело. В июле стояла жара, и воздух был пропитан дымом и гарью. Были периоды, когда из-за плохой видимости не могла работать авиация. На отдаленных поисковых участках, типа Тарыдака, были периоды, когда люди оказывались без продуктов. Так что Галя сразу оценила труд своего супруга. Пожары прекратились только в начале августа, с появлением дождей. Началось бурение скважин по опорному профилю, проходящему  от Центрального месторождения на запад, в сторону месторождения Пуня. Этот профиль трассировал я ранней весной, еще работая в Чадобецкой. Бурение этих скважин давало для геологического картирования очень ценную информацию.  Михаила Алексеевича заинтересовали обширные блюдцеобразные болота, расположенные на водораздельной поверхности между реками Териной и Накитой (приток р. Пуня). Расстояние от дороги до этих болот составляло километров пять. Нас было трое: я, Володя Лопатин и рабочий, делающий затесы на деревьях для обозначения визитки. И вот, когда мы вышли из леса на край  болота, вдруг совсем рядом из снега с шумом поднялся большой глухарь, оставляя в снегу глубокую воронку. Вслед за ним из разных сторон взлетело еще несколько глухарей. Оказалось, что мы потревожили их теплые уютные гнездышки. Зрелище было, конечно, впечатляющее.

Лето пролетело быстро. В начале сентября Андрей Вадимович сообщил, что принято решение о переводе Великандинской партии на базу экспедиции, в пос. Мотыгино. Андрей Березий принял это известие как подарок к своему дню рождения (с ним это произошло 1 сентября). И уже в конце сентября он выехал в Мотыгино, чтобы получить и  подготовить квартиру к приезду жены с сыном. Оказывается, при его устройстве на работу была договоренность, что его жена тоже будет работать в АГРЭ. Мы с Ликой отпраздновали 30 сентября мой день рождения в нашей квартире на Пуне. Но главным здесь был не день рождения, а наша отвальная. Собралась вся наша компания. С одной стороны я понимал, что для профессионального роста мне, молодому специалисту, требуется общение с широким кругом геологов уже состоявшихся. С другой стороны, было жалко оставлять друзей. Уж сильно по сердцу пришлась мне нетронутая тайга с ее красавицей Териной. Да и в коллективе Чадобецкой партии того периода царила какая-то добрая семейная атмосфера. В начале октября мы с Толей Хлебниковым тоже выехали в Мотыгино. Арианд Рашов выехал вместе с нами. Он жил в четырехквартирном доме, расположенном на углу улиц Советская – Школьная, напротив магазина «Сибирь». Леопольд Альбертович выехал в Мотыгино, отчитался в бухгалтерии по году и возвратился на Пуню к своей Людмиле. Зимой он горнячил в Чадобецкой. Света Светелик со своей бригадой горняков (три человека, бригадир Виктор Иванович Уткин) на зимний период осталась в Чадобецкой.

Квартиры нам всем троим выделили по улице Пионерской. Бревенчатый пятистенный  дом, в котором выделили квартиру мне, был разделен на две части. Одна квартира занимала две трети дома, а вторая  - одну треть. Вот эта меньшая половина нам и досталась. Когда мы приехали, в квартире еще жил начальник геологосъемочной партии Игорь Комов с супругой. Район его работ располагался севернее реки Большой Пит. Его партия в сезоне 1964-го базировалась в пос. Пит-Городок. Как-то случайно встретился я в гостинице «Красноярск» в номере у Юрия Ивановича Феклина (я тогда работал в администрации Мотыгинского района его первым заместителем) с Ишмуратом Гайнутдиновым (он тогда работал в Комитете по Северам администрации края). Встреча с геологами навеяла на него воспоминания далекого детства. Он с родителями жил в Новой Еруде и один сезон, по-моему, после 9-го класса, работал у Игоря Комова маршрутным рабочим. Очень тепло он отзывался о геологах и, особенно, об Игоре.

Комовы мне сказали, что квартира очень холодная. Поэтому сразу после их отъезда мы с Володей Бойченко вскрыли полы и сделали хорошие внутренние завалины. Жил Володя вместе с нами. За прошедший сезон мы прошли тест на совместимость и очень подружились. К Андрею к этому времени уже приехала его Алина с Алешкой. Андрей Вадимович сразу определил Алину начальником литологической лаборатории. С Березиями у нас, как говорится, с первого взгляда, сложились дружеские отношения. Алина обладала редким сочетанием ума, красоты, остроумия, легкости в общении и сближении с людьми. Она позвонила своей маме, и Мария Васильевна согласилась принять нас на две недели в своей коммунальной квартирке.

Итак, мы оба впервые в Москве. Мария Васильевна встретила нас очень приветливо. В коммуналке насчитывалось шесть квартир. Конечно, первое впечатление от общей кухни, общем санузле было необычным. Все время казалось, что мы кому-то мешаем. В конце концов наша деревенская стеснительность привела к тому, что нас начала успокаивать не только Мария Васильевна, но и соседи по другим квартирам. Может быть, такая терпимость, умение жить в таких стесненных условиях, как-то приспосабливаться и выживать еще сохранилось в людях со времен военных. Ведь прошло всего неполных двадцать лет.

Юрий ЗАБИРОВ

(Продолжение следует)