(Продолжение. Начало в №№ 25, 26, 40 - 43)

Вместе с нами вниз по Каменке попросилась геолог Луиза Софьина. Отказать ей мы не смогли. Женщина эта выделялась из общей среды. Появилась она в АГРЭ в 1966-м в Богучанской партии у Андрея Березия. Она сразу обратила на себя внимание тем, что отказалась от общежития и сняла на улице Речной комнатку с видом на Ангару. Она любила, не торопясь, выпить чашечку крепкого кофе, покуривая сигарету. Конечно, это привлекало к ней нас, молодых ребят. Избранным она позволяла заглянуть к ней вечерком на чашечку кофе. По требованиям того времени она соответствовала женщине ультрасовременного типа. Относительно ее участия в маршруте по Каменке мнение у нас со Славой было единым. Это было начало лета и, конечно, далеко не каждому выпадает такая удача сплавляться  в течение недели по такой таежной реке, как Каменка. Останавливаться на ночевку, выбирая наиболее красивый берег. Сидеть вечером у костра в окружении интересных людей. Петь наши задушевные геологические песни и, засыпая, слышать переливающие по камешкам водные струи таежной речки.

Но, как говорится, все имеет свое начало и свое завершение. Неделя пролетела быстро. Обсудив и поспорив по принадлежности к геологическим  подразделениям увиденных разрезов по береговым обнажениям, Слава, отдохнувший и бодрый, возвратился завершать свою кандидатскую, а мы с Луизой - на базу, на свою факторию Вершина Каменки. Через пару дней Пантелеевич навьючил лошадок, и Луиза со своим отрядом отправилась  в верховья р. Кардакана. Здесь ей предстояло обследовать аллювиальные образования всех водотоков. Надо было дать однозначный ответ о наличии в их составе гальки бокситов. Сан Саныч с горняками  работал в бассейне Горбилка от старой фактории «Горбилок» вверх по течению до новой, сданной в эксплуатации буквально накануне наших работ, фактории «Анкино». Командовал здесь в то время Зябликов. К сожалению, не помню его имя, отчество. Один из отрядов Кардаканской партии под руководством Виктора Клементьевича Кумца проводил поиски бокситов на левобережье Ангары, в бассейне р. Родиной.

Запомнился мне этот сезон тем, что на это время приходится мой самый продолжительный (семидневный) маршрут. Маршрутным рабочим у меня работал  в этом сезоне Саша Кондратьев. Он успешно окончил девятый класс и попросился на лето ко мне. Не поддержать эту семью я не мог. Маме с двумя пацанами-школьниками, конечно же, было трудновато. Да и Саша как-то привязался ко мне. Старался помочь с дровами, стремился к общению. Кстати, у нас на практике в это лето были два студента техникума после третьего курса, то есть Сашиного возраста. Когда случалось им жить в одной палатке, у них возникали забавные конфликтные ситуации. Они, все трое,  любили сгущенное молоко. У каждого была своя баночка с двумя дырочками на крышке. В свободное время их часто можно было видеть посасывающими из баночки молочко. Лица их при этой процедуре были такими блаженными, как у грудных детей. Так вот, из их палатки по утрам частенько доносились возмущенные возгласы: «Это ты взял мою сгущенку?!» - «Я не брал», - доносилось в ответ. Препирательства иногда разгоралось до такого накала, что приходилось вмешиваться.

И вот, я с Сашей где-то в двадцатых числах августа выполнил этот самый продолжительный в моей геологической работе маршрут. Вышли мы с нашей базы при ясной солнечной погоде. Нам предстояло изучить аллювий бассейна реки Ельчимо (правый приток Каменки). Пересечь ее водораздельную поверхность с левыми притоками Горбилка и выйти на факторию Анкино. Я рассчитывал на пятидневный маршрут. По договоренности к этому времени на факторию Анкино должен был выйти со своим отрядом и Сан Саныч. В своих расчетах я не учел, что на второй день нашего маршрута погода резко изменилась и пошел дождь. К вечеру он перешел в дождь со снегом. Пришлось на ночевку останавливаться пораньше, чтобы успеть заготовить дров для костра. В мои обязанности входила заготовка дров, а Саша в это время готовил на таганке ужин. На ночной костер на длинную ненастную ночь последней декады августа мне предстояло с помощью топорика приготовить одиннадцать полутораметровых бревнышек. Место для ночлега выбирали таким образом, чтобы это был берег ручейка и поблизости находились сушинки сосны или листвяга.

Во время моей работы в Чадобецкой партии однажды мне пришлось провести ночь на берегу Терины с Михаилом Алексеевичем Амосовым. Он предложил обогреваться ночью с помощью надьи. Я с удовольствием согласился, так как об этом устройстве был уже наслышан. Михаил Алексеевич выбрал две сухие сосны диаметром сантиметров по сорок и заготовил из них полутораметровые бревнышки. По всей их длине топориком сделал два желобка шириной сантиметров по пятнадцать. Полученные щепочки он уложил в желобок одного бревна и одновременно поджег их по всей длине. Когда они разгорелись и появились угольки, примерно как в мангале, он уложил сверху второе бревнышко. Через некоторое время по обе стороны бревен появилось равномерное теплое свечение. Это устройство обеспечивает теплый ночлег для двоих. Нас в ту осеннюю ночь было четверо. Михаил Алексеевич с одним ученым сотрудником из ВАМИ (Всесоюзный алюминиево-магниевый институт, г. Ленинград) и я с Володей Бойченко. Я до сих пор помню фамилию этого ученого – Чайка. Возраста он был примерно одинакового с Михаилом Алексеевичем, где-то в районе сорока. Накануне визита к нам он побывал в командировке в Китае. Китайцы в то время активно боролись с ростом численности населения. Чайка нам красочно описывал проводимые там рекламные приемы, которые не сдерживали, а наоборот, разжигали страсти. При этом Чайка постоянно упоминал, что разговоры о женщинах и сексе – это признак низкого интеллекта. Однако тема эта у него практически не иссякала. Слушали мы его с удовольствием. Как более молодым нам с Володей пришлось располагаться от надьи во второй ряд. Тепло до нас, естественно, не доходило. Наши старшие товарищи спокойно спали где-то часов до трех ночи. Бревнышки к этому времени в одних местах уже повыгорали и притухли, а в других были объяты верхним пламенем. Михаил Алексеевич  пытался выправить ситуацию. Его попытки не увенчались успехом. Закончилось все тем, что с общего согласия мы с Володей срубили и подтащили сушинку и приготовили костер по нашей, уже отработанной, схеме: два бревнышка внизу и одно сверху. Так что от надьи я в своей практике отказался.

Дождь с мокрым снегом сопровождал нас с Сашей до самого выхода к фактории Анкино. Пропитанными водой мы оказывались уже в начале маршрута. Менять носки и портянки не имело смысла. Просто, когда вода накапливалась в сапоге, останавливались, выливали воду, отжимали портянки и шли дальше. И что удивительно, ни я, ни Саша после этого маршрута, как говорится, даже не чихнули! Сан Саныч уже ожидал нас на фактории.

Вторым событием в моей  жизни в этом полевом сезоне явилась встреча с Борисом Борисовичем Саковичем. Произошло это при следующих обстоятельствах. На нашей фактории (так я называю фактория «Вершина Каменки») в то время еще жива была старая баня «по-черному». В ней не было печи с дымоходом. В центре возвышалась груда обломков и валунов черных сибирских траппов. Огонь в очаге поддерживался до тех пор, пока камни не начинали светиться. После хорошего  проветривания листвяжные бревна стен обливались водой, очищались от сажи и становились черными, блестящими, как будто отполированными. Потом надо было еще выждать около часа и, пожалуйста, можете идти с березовым веничком, наслаждаться непередаваемым сухим горячим воздухом, пропитанным ароматом окружающей тайги, и получать заряд сибирского здоровья.

Юрий Забиров

(Продолжение следует)