(Продолжение. Начало в №№ 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53)

Утром Колич решительно заявил, что тайгу он увидел достаточно хорошо. Он сошел с охотничьей тропы и возвратился вместе с Валентином на Невшоки. Мы с Борисом продолжили путь в сторону нашей базы. Снежок был еще неглубокий. Мои собачки свободно бегали по тайге в поисках пушного и копытного зверя. Три дня мы с Борисом  не сходили с охотничьей тропы. Добыли мы за это время пару соболей и десятка два белок. Бориса такие успехи не радовали. Он мечтал о медведе и сохатом. Но, увы. Конечно, измотался он прилично, для меня же это был просто очередной трехдневный маршрут.

Буквально через неделю после моего прибытия в Мотыгино вызвал меня Камиль Яркаев и предложил курсы повышения квалификации при ВСЕГЕИ (Всесоюзный геологический институт). Посоветовались мы с Лидой, и предложение я принял. Поселили нас, курсантов, в Ленинграде в общежитии на улице Пархоменко. Это оказалось рядом с домом, в котором жили Андрей Вадимович с Зоей Михайловной. Естественно, в первые же дни я появился у них. Встретили меня очень радушно. Все разговоры были на темы нашей АГРЭ. Чувствовалось, что Андрей Вадимович тяжело переживает разрыв со своими учениками, с Енисейским кряжем и Сибирской платформой. Во ВСЕГЕИ нас знакомили со всеми новыми результатами и достижениями геологических исследований в рамках всего Союза. Возможность общения с коллегами была не меньшей ценностью, ведь курсанты представляли самые разные регионы нашей необъятной Родины.

В Мотыгино я появился в начале ноября. Большинство геологов-полевиков к этому времени уже возвратились из отпусков. Увидев Бориса Саковича, я отметил про себя - как быстро летит время. Он отслужил два года под Казанью и возвратился в АГРЭ в звании старшего лейтенанта. Конечно, ему предлагали продолжить службу. Отказаться от ракетных войск было непросто. Но геология и семейная традиция оказались сильнее.

Борис появился в то время, когда Юрий Анатольевич отказался от традиционной схемы в организации  геологосъемочных работ. Раньше было принято, что начальник партии одновременно является и ответственным исполнителем. Так вот, Юрий Анатольевич вышел с предложением назначать на должность начальника партии техника-геолога, проявившего способности в организации работ и как цепкого хозяйственника. Первыми выдвиженцами оказались техники-геологи Леонид Назаров, Гриша Тузлуков и Василий Наумов. Борис попал в партию № 2, которую возглавлял Леонид Назаров. Молодому специалисту Борису Саковичу повезло. Главными специалистами в этой партии были Алим Бореевич Хисамутдинов и Майя Николаевна Вызу. Они и явились первыми учителями Бориса. Близкие по возрасту геологи Вася Лисицын, Олег Злобин, Наиль Фархулин, особенно Ваня Танцура, уже прошли «курс молодого бойца». Бориса они дружелюбно приняли в свой коллектив без всякого испытательного срока. Да и попробовали бы они не принять такого веселого, остроумного, рослого (за метр восемьдесят!) богатыря. Ну, а незапланированные дружеские  встречи в глухой тайге, подобные нашей на фактории «Вершина Каменки», запоминаются на всю жизнь. Поэтому с Борисом при встрече мы обнялись, как старые добрые товарищи.

Летом 1969-го в АГРЭ появилась геолог Жанна Ивановна Сергеева. Как выяснилось, с папой Колей Шубениным они  были знакомы уже давненько. Было заметно, что отношения у них не просто дружеские. Жанна, глядя на папу Колю, не могла скрыть любви и глубокого обожания. Учитывая это, мы решили ускорить события, и по предложению Боба Камышанского организовали их помолвку. Празднование началось в камералке. Естественно, оно плавно перекочевало в квартиру папы Коли по улице Полярной. Коронным номером вечера была неоднократно исполняемая нами с большим чувством песня:

Коля, Коля - колокольчик,

Колокольчик синий цвет.

Что я, что я натворила.

Полюбила с этих лет.

Коло, коло, колокольчик,

Колокольчик голубой...

Коля, Коля, Николаша,

На край света я с тобой!

Седьмого ноября наш районный партийный лидер Виктор Андрианович Неволин с трибуны на Красной горке поздравил геологов с праздником и пожелал новых открытий. А буквально сразу после праздников он пригласил меня к себе в райком на беседу. Он высоко оценил мою комсомольскую работу в АГРЭ и предложил работу секретаря райкома комсомола. Над этим предложением я даже не раздумывал. Поблагодарил Виктора Андриановича и сказал, что с геологией я не расстанусь никогда. Как бы сложилась моя жизнь, если бы я принял это предложение, трудно сказать. Оценивая подобные ситуации, я уже давно руководствуюсь советом нашего поэта-шестидесятника Андрея Дементьева:

Никогда ни о чем

не жалейте вдогонку.

Если то, что случилось,

нельзя изменить.

Как записку из прошлого,

грусть свою скомкав,

С этим прошлым порвите

непрочную нить.

Новый 1970-й Дед Мороз (его представлял я) вместе со Снегурочкой (Оленькой Беловой) встретили с ребятишками детского сада «Белочка». Ребятишки пели, рассказывали стихотворения, плясали, водили хоровод. Было много подарков. Оля, по-моему, тогда ходила в подготовительную группу.

Художественную самодеятельность я, несмотря на занятость, не оставлял. В 1969-м на небосклоне творческого коллектива АГРЭ появилась звезда Васи Станкевича. Все внимание было приковано к спектаклю «Сотворение мира». Вася играл главную роль – Создателя. Кроме Васи запомнилась Ева в  исполнении Вали Гладышевой, игра Юры Чернова и Наташи Обориной – Лисиной. Режиссером-постановщиком и душой спектакля был Ара Вызу. Долгожданная премьера состоялась накануне Дня геолога 1970-го. Затемненный зал. Занавес закрыт. На фоне занавеса появляется тень Ары Иохановича с лестницей на плече. Тень медленно пересекает сцену, и голос за кадром объявляет: «Режиссер-постановщик и рабочий сцены Ара Иоханович Вызу». Успех постановки был просто оглушительный. Вася в одночасье стал знаменитостью.

В апреле 1970-го меня  вызвал к себе Юрий Анатольевич. Я связывал это с предстоящими полевыми работами. Но разговор состоялся на другую тему. «Пришло время. Вам необходимо вернуться к бокситам», - без всякого вступления сказал он. Разговор закончился предложением моего перевода главным геологом Красногорской партии. Посоветовались мы с Лидой, и предложение я принял.

Об этом повороте в работе я сообщил Фриде Григорьевне Пасовой. В ответ она меня обрадовала известием, что они с Сергеем Леонтьевичем планируют летом посещение красногорских бокситов. Трудным для меня было расставание с коллективом Умангойской партии, особенно с Рафисом Гайнутдиновым и Иваном Павловичем Ашаровым. С Рафисом мы прошли по нетронутой первозданной тайге бассейна р. Чадобца. Его учебные и производственные практики – это наша Великандинская партия. Даже преподаватель геолфака Казанского университета Надыр Абдурахманович Сагитов удивлялся стабильности наших отношений. Такие качества Рафиса, как честность, надежность, здоровая жизненная позиция, стремление вникнуть в основы выбранной специальности, привлекали и создавали уважительное к нему отношение. Уезжая в Красногорскую, за Рафиса я не беспокоился. Это был уже сложившийся профессиональный геолог. Ну, а с Иваном Павловичем мы прошли через факторию Вершина Каменки, бассейн р. Кардакана, да и два года в Умангойской были трудными, но интересными. Нас связывали и добрые семейные отношения. Уважение вызывала его супруга Тоня. Помню и их сына Сережу (Серга, так они его звали).

Юрий Забиров

(Продолжение следует)