(Продолжение. Начало в № 2)

Вспомнили мы при расставании и один забавный эпизод в наших отношениях. В 1968-м Иван Павлович готовился к сессии за первый курс (он учился на заочном отделении в Томском университете), и попросил меня сделать ему курсовую работу по кристаллографии. В качестве оплаты он подшил мне валенки - по этой части был классный специалист. Возвратившись после экзаменов, он как-то заметил, что курсовая по кристаллографии прошла у него на удовлетворительно. Мне ничего не оставалось, как заметить, что подшитые им валенки тоже не люкс. Они не выдержали и одной зимы. Конечно, в то время я даже и не мыслил, что наши маршрутные тропы разошлись и никогда больше не пересекутся.

КРАСНОГОРСКАЯ ПОИСКОВО-РАЗВЕДОЧНАЯ ПАРТИЯ

Собрал я свой походный рюкзак и в начале марта выехал на базу Красногорской в пос. Артюгино пока один. Надо было ознакомиться с работой и определиться с жильем. К сожалению, Измаила Куртаевича Кусова в Артюгино уже не было. В Мотыгино мы имели с ним несколько встреч. Он очень подробно ознакомил меня с состоянием дел. Конечно, общее геологическое строение и особенности размещения Порожнинских бокситов я знал. Но информация специалиста, который непосредственно, на месте отслеживал геологическую ситуацию и направлял ход поисковых работ, конечно, представляла ценность.

На вертолетной площадке меня встретили Анатолий Дмитриевич Руденко и Григорий Федорович Грицино. Конечно, было приятно увидеть руководителей Чадобецкой партии, у которых начинал работать молодым специалистом. На  УАЗике проехали по пос. Артюгино. Анатолий Дмитриевич оказался хорошим экскурсоводом. Площадка для приема самолетов типа Ан-2 и вертолетов располагалась сразу за поселком выше по течению Ангары. От нее до устья р. Иркинеевой (правый приток Ангары) уже было, как говорится, рукой подать, километра три-четыре, не больше. Кстати, не помню, в каком источнике я встретил, что реки Тасеева и Иркинеева получили свое название от эвенкийских князей Тасея и Иркинея. Наверное, это похоже на правду. Все дома и другие постройки по первой от реки улицы принадлежали леспромхозу. Примерно посередине располагалось здание восьмилетней школы. Далее улица плавно спускалась к Ангаре. Здесь располагался клуб и столовая. Улица упиралась в дебаркадер (причал) пассажирского теплохода. Геологическая улица с жилыми домами, промбазой, складскими помещениями практически примыкала к высокому береговому склону Ангары.

Поселок мне сразу понравился. Высокая  пойменная терасса, на которой он располагался, была небольшой ширины. Все было рядом. Вот он - высокий береговой склон с красивым сосновым бором с одной стороны, и вот она - красавица-Ангара. Анатолий Дмитриевич остановился у большого двухквартирного брусового дома со словами: «А вот и ваша квартира». Мы прошли во двор. Навстречу нам вышла Милованова, пригласила нас в дом. Квартира мне понравилась. Она была ухоженная и намного просторнее нашей мотыгинской. Три комнаты. Просторная кухня. Во дворе рядом с квартирой маленькая уютная банька, срубленная из кругляка. И большой огород. Сотки три, не меньше. Конечно, все это впечатляло. Милованова сообщила, что она освободит квартиру и уедет к супругу во второй половине марта.

После этой ознакомительной экскурсии Анатолий Дмитриевич провел меня по конторе и познакомил с административно-управленческим аппаратом партии. В геологических фондах меня радостной улыбкой встретила Любовь Васильевна Зверева (супруга Анатолия Дмитриевича). В Чадобецкой партии на Пуне мы с ней работали и общались довольно часто. Вместе с Анатолием Дмитриевичем из Чадобецкой перекочевали в Красногорскую семейство Кооп – Грицино. Григорий Федорович, как обычно, был на передовой, т. е. там, где организовывались новые участки. Галина Александровна заведовала хозяйством. Их младшие дочери Татьяна и Лена, которых я видел на Пуне девчонками-школьницами, выросли и уже работали. Татьяна в отделе труда, а Леночка сразу после школы - чертежницей в геологическом отделе. Тамара Дмитриевна Убиенных осталась верной себе. Она и в Красногорской также заведовала кадрами. Мехслужбу возглавлял наш выходец из Чадобецкой Иван Андрианович Курбатов. Он забрал с собой и нашего слесаря – золотые руки Володю Метелицу.  К сожалению, из чадобецких геологов не оказалось никого. В горном цехе на проходке глубоких шурфов работали чадобецкие Делюк, Алексей Щербаков, Басманов. Известие  о том, что  Леопольд Альбертович Линявский также перекочевал в Красногорскую, меня очень обрадовало. Он работал в ведомстве инженера по снабжению Густава Соломоновича Гайсмана. Объединяло их общее ГУЛАГовское прошлое. Густава Соломонивича в Красногорской я не застал.  Но позже, в первой половине семидесятых, он работал представителем АГРЭ в аэропорту. Мне часто приходилось с ним встречаться. Общение с этим человеком было для меня очень интересным. Встретил я и нашего Чадобецкого мастера ручного бурения дядю Васю Никитина с его тетей Клавой. Их доченька Любаша, которая бегала босиком по Пуне, выросла и превратилась в очаровательную девушку. Они дружили с Таней Воробьевой. Таня в это время сидела с ребеночком и не работала. Люба ей помогала и скрашивала однообразную жизнь. Позже я был свидетелем как Танечка с огоньком лихо отплясывала русскую на наших общих сборищах.

Анатолий Дмитриевич на должности начальника Красногорской сменил Казарова Виктора Ивановича в 1967-м. Этот год ему запомнился, во-первых, наплывом молодых специалистов-геологов: В. Антонцев, В. Пеклина, Ю. Веденеев, В. Воробьев, В. Решетов, Т. Фролова, Г.М. Камалов.  Работы в то время были сосредоточены на трех основных участках: Порожнинский (начальник Сергей Годопетер); Лунча (начальник Николай Михайлович Малахов); Артюгинский (начальник Альберт Васильевич Пьянков). Старшие геологи М.И. Ширинский,   В.Н. Суханов, А.Р. Положенко; участковые геологи В. Камзараков, А.Л. Ванин. Из всех старших специалистов я был знаком только с Михаилом Ширинским.  В апреле 1962-го я начинал работу в Чадобецкой, а Миша ее закачивал. Я много положительных отзывов о нем слышал от Руслана Савельева. И хотя наше знакомство было мимолетным, но встретились мы как старые товарищи. При знакомстве с геологическим персоналом я невольно обратил внимание на Валерия Александровича Решетова. Этот богатырского сложения парень с добродушным выражением лица напоминал мне чем-то Пьера Безухова из «Войны и мира» Льва Толстого. Конечно, я тогда не предполагал, что вся моя последующая многолетняя работа в АГРЭ будет тесно связана с этим человеком.

Юрий Забиров

(Продолжение следует)