(Продолжение. Начало в №№ 2, 5, 6)

Посадили и петрушку, и укроп, и морковку, и лук. Огурцы посадили на прошлогодней навозной гряде. Щавель и хрен у Миловановых росли в изобилии. В самом начале огорода стояла своеобразная тепличка. Она сантиметров на тридцать уходила в землю, была деревянная с глухими утепленными опилками двойными стенками. Сверху тепличка закрывалась переносной двойной пленкой. При отъезде Милованова нам объяснила, что в начале мая она переносит из комнаты в эту тепличку рассаду помидоров и баклажанов. Так мы и сделали. Помидоры с наступлением тепла  высадили в огороде на отдельную гряду. А баклажаны посадили в этой тепличке. Так вот рука у Лида оказалась легкой. Урожай помидор и баклажан, был настолько обильный, что мы не знали, куда их девать и раздавали, как говорится, направо и налево.

В конце мая приехали Фрида Григорьевна, Сергей Леонтьевич и Наталья Орлова. Они отслеживали результаты работ по Красногорской с самого начала. Конечно, мне здорово повезло. Мы вместе побывали на всех участках. Посмотрели керн наиболее представительных скважин. Мы с Наташей были очень прилежными учениками. К началу августа благодаря нашим опытным учителям мы уже довольно прилично ориентировались в этом новом для меня надконтактовом типе порожнинских бокситов. Фрида Григорьевна сообщила мне, что отдел бокситов ВИМСа возглавил доктор наук, очень опытный специалист Борис Александрович Тюрин, он к ним пришел из Казахского института минерального сырья (КазИМС), и что мне надо определяться с кандидатской диссертацией. Она настойчиво и методично вдалбливала мне это все лето. И я ей пообещал, что осенью появлюсь у них в институте.

Сразу после отъезда Фриды Григорьевны мы с Анатолием Дмитриевичем посетили Тамыш. Кстати, командиром вертолета Ми-4, на котором мы отправились на Тамыш, оказался наш добрый старый знакомый еще по временам Чадобецким - Ахмет Бикбутатов. Григорий Федорович Грицино к этому времени уже обустроил базу. Было срублено несколько домиков. Естественно, баня и столовая уже работали в обычном режиме. На участке работала бригада горняков, в составе которых были Али Адамов, Юра Сычев, Валентин Какорин, Шорохов. Наиболее колоритной выглядела пара Трифоновых. Супруг, по кличке Леха Рыжий, работал с лошадьми. Эта работа была у него отлажена четко и умело. С лошадьми у него было полное взаимопонимание, и они представляли как бы единую команду. Супругу звали Манька Волчица. Работала она поваром и дело свое знала прекрасно. Клички просто так не приклеиваются. Они отражают характер и натуру человека. Так вот, женщина эта была смелой и очень крутого нрава. Любого мужика она могла поставить по стойке смирно. Любого, кроме Лехи Рыжего. Его она побаивалась. Как говорила Нона Мордюкова герою актера Михаила Ульянова (кинофильм «Простая история»): «Хороший ты мужик… Но не орел». Так вот, Леха Рыжий, конечно же, принадлежал к категории орлов.

Повстречался я и с Валерой Решетовым. Он документировал шурфы и скважины ручного бурения, которые бурил дядя Вася Никитин. Вместе с Валерой прошли по линиям горных выработок и скважин ручного бурения. Посмотрели вскрытые разрезы, результаты были, к сожалению, неутешительными. Бокситов ни по одной выработке обнаружено не было.

В сентябре мой братишка Валера поехал в Ангарск завершать школу. Лида с Аленкой на Ил-18 улетели во Фрунзе. Я, как и обещал Фриде Григорьевне, подался в Москву в ВИМС на встречу с Борисом Александровичем Тюриным. Он меня очень внимательно выслушал. Много задавал вопросов по работе, прощупывал мои познания по геологии Чадобецких и Порожнинских бокситов. Завершилась наша беседа его согласием взять меня в ВИМС аспирантом на заочное отделение и быть моим научным руководителем. При этом было высказано жесткое условие. Я должен появиться с готовым кандидатским минимумом по всем трем предметам: геология бокситовых месторождений, иностранный язык и философия. Он объяснил это тем, что если я буду сдавать для поступления в аспирантуру вступительные экзамены, мне потребуется год подготовки. После этого из четырех аспирантских лет год я затрачу на подготовку и сдачу кандидатского минимума. И, как правило, оставшегося времени пребывания в аспирантуре не хватает для составления и защиты диссертации. Посоветовался я с Фридой Григорьевной. Условия Бориса Александровича были приняты. Вручила она мне список первоисточников, по которым я должен был подготовиться к сдаче экзамена по философии. Список впечатлял! Более пятидесяти работ философов от Аристотеля и Декарта до Владимира Ильича и Иосифа Виссарионовича. Но, естественно, львиную долю составляли работы Маркса, Энгельса, Ленина.

Весь свой отпуск во Фрунзе я и посвятил этой работе. Жизнь протекала по однообразной схеме. С десяти до тринадцати и с пятнадцати до девятнадцати - работа с первоисточниками в читальном зале республиканской библиотеки им. Николая Гавриловича Чернышевского (Чернышевка, так ее называли в народе). Остальное время посвящалось родным и друзьям. По возвращении в Артюгино основное время занимали годовые геологические отчеты. Но работу с первоисточниками по философии я продолжал практически ежедневно. Было это, в общем-то, не так уж и сложно. Я, как говорится, был в теме. Поэтому при любой занятости минут сорок  можно было для этого дела выкраивать. Лида тоже усиленно готовилась к сессии. Это был завершающий этап ее учебы в Томском универе. С Валерием Стреляевым деловое сотрудничество продолжалось. Мы готовили совместные публикации по бокситовой тематике. Из прошлогодних студентов, с которыми мы сплавлялись по Каменке, в Красногорскую я пригласил Володю Желябовского и Виктора Подковырина.

Новый 1971-й год встретили в тесном семейном кругу. Подъехал из Ангарска Валерка. Поставили елочку. А второго января продолжилась работа: у Лиды подготовка к экзаменам, а я помимо философии взялся за немецкий язык. В середине января Лида поехала в Томск на свою завершающую сессию, и остались мы с Аленушкой вдвоем.

В начале года буровой станок АВБ-ТМ-100 (агрегат № 5) Анатолия Григорьевича Чабанова начал буровые работы по оценке  Кожимо-Теринской площади. В бригаде были собраны отборные кадры: бурильщики Иннокентий Быков, Виктор Кудаковский, Ромми Августович Вольт, пом. бурильщика Владимир Плотников. С Вольтом (все звали его Роман) я работал еще в 1962-м на Чадобецком Центральном участке.

Юрий Забиров

(Продолжение следует)