Гелогическое обслуживание работ было возложено на Сашу Ванина. Юра Веденеев готовился к проведению поисковых работ на левобережье Ангары.

Лида успешно сдала финишную сессию. Как только она появилась дома, я сразу выехал в Томск для сдачи экзаменов по кандидатскому минимуму. Устроиться мне помог  Валерий Стреляев. Жил я в студенческом общежитии. Самые большие трудности я ожидал с немецким языком, поэтому уговорил преподавательницу с кафедры иняза университета помочь мне. Занимались мы с ней ежедневно по полтора часа. Первым я сдавал философию. Экзаменационная комиссия состояла из трех человек. Пока я готовился к ответу на вопросы, они ознакомились с моими конспектами по первоисточникам. Пять общих тетрадей по девяносто шесть листов каждая.  Слушать мои ответы на вопросы они практически не стали. Хватило моих конспектов. По единодушному мнению мне была выставлена отличная оценка. Немецкий я сдал на твердую четверку. Ну, а спецпредмет сдать на отлично не представляло большой сложности. Когда я поселился в общежитие, на всех этажах меня преследовала очень популярная в то время песня «Цветет как пламя синий лен…» - под цветущий синий лен я и уехал в Москву. С готовым кандидатским минимумом меня зачислили в заочную аспирантуру ВИМСа без всяких проблем. Мы обсудили с моим научным руководителем все разделы диссертационной работы. Уезжал я из Москвы, как будто только что услышал крылатое в то время напутствие Никиты Сергеевича Хрущева: «Наши планы ясны, задачи определены, за работу, товарищи, за работу». Перед отъездом я, естественно, набрал рюкзак разных сладостей фабрики «Красный Октябрь», яблоки, апельсины и мандарины. Дело было накануне Восьмого марта (вылетал я из Москвы вечером шестого марта). Поэтому я купил для Лиды большой букет каирских роз. Они были крупные, бархатистые, бордово-красные. От них веяло свежестью и красотой. Вот с этим букетом роз я и появился в Красноярске утром седьмого марта. Билет до Богучан был у меня с открытой датой. Ближайший рейс, на который мне проставили дату вылета, приходился на девятое марта. В те времена авиация была доступна практически для всех. Например, средняя пенсия составляла девяносто-сто рублей, а стоимость авиабилета - восемь рублей. Поэтому с билетами на Кежму, Богучаны, Мотыгино всегда была напряженка. При этом действовало правило, согласно которому на каждый рейс бронировалось три-пять мест. Вот на них-то и была надежда. Но таких желающих, как я, было десятка полтора. Они стояли плотной толпой у окошечка регистрации. Было не пробиться. Надежды никакой. Требовались неординарные действия. Отобрал я из своего букета три розочки и двинул к начальнику смены. Подождал, чтобы у окошечка никого не было. Подошел. Поздравил ее с наступающим праздником и протянул ей три розочки. Конечно, она была приятно удивлена. С ее помощью я оказался в Богучанах во второй половине дня. Разыскал я Ахмета Бикбулатова. Говорю ему: «Ахмет, завтра праздник, надо поздравлять наших женщин. Предлагаю вариант. Я тебе даю вот эти пять каирских розочек, и ты поздравляешь свою супругу. А чтобы я мог поздравить свою жену, ты меня на своем Ми-4 увозишь в Артюгино». Через полчаса, уже в сумерках, я был встречен радостным восклицанием Лиды на пороге нашего дома. Конечно, поколению людей двадцать первого века трудно понять магическую силу красивых каирских роз накануне Восьмого марта. Подумаешь, невидаль. Пошел в магазин, да и купил. Да, сейчас не только в Краснояр-ске, но и в Богучанах, и в Мотыгино без проблем можно купить и цветы, и бананы, апельсины, хурму, не говоря о яблоках. Это сейчас, а тогда, увы, в наших магазинах этого было не встретить.

Сразу по приезду занялись мы с Васей Камзараковым разработкой плана работ на Челинском участке. В зимний период на базе гусеничного вездехода ГАЗ-47 был смонтирован буровой станок УКБ-12-25. Эта установка позволяла бурить поисковые скважина глубиной 25 м. Наметили мы буровые профили, и Вася приступил к подготовке отряда для выезда на участок. Мартовские морозные утренники я посвящал дровам. Поработать колуном часик-полтора на восходе весеннего солнышка – это очень здорово! Никакой усталости, а даже наоборот, такое чувство, как будто в тебя вдохнули радость жизни.

В двадцатых числах марта  пришло распоряжение от Юрия Анатольевича Озерского. Я должен был в рамках повышения квалификации по поискам и разведке бокситов пройти обучение на курсах при Воронежском университете. С 30 марта по 29 апреля на этих курсах мне удалось пообщаться с коллегами-бокситчиками Казахстана, Тимана, Урала, Украины. Конечно, лекции по теоретическим разработкам бокситообразования, закономерностям формирования коры выветривания были интересными и расширяли кругозор. Но главным для меня было общение и обмен опытом с коллегами. Познакомился я с сотрудником Воронежского университета бокситчиком Сергеем Акаемовым. Мы с ним позже встретились на бокситах Гвинеи. Особенно близко сошлись мы с Иваном Федоровичем Калининым. Он работал на бокситах Казахстана.

Общежитие, в котором мы жили, располагалось на окраине города. Недалеко, от общежития начинался чистый дубовый лес. В свободное время мы часами бродили по этому лесу. Обменивались мнениями по самым разнообразным вопросам жизни. В этих местах во время войны шли жестокие бои. Поэтому темы Великой Отечественной очень часто присутствовали в наших разговорах. Представляли мы колоритную пару. Ваня ростом метр девяносто, атлетического сложения, и рядом я, со своими метр шестьдесят три. Ваня был старше меня на пять лет, но разницу в возрасте мы не замечали. Расстались мы с ним друзьями. Он своевременно, еще до перестройки, уехал из Казахстана в Подмосковье (г. Киржач). Мы обмениваемся с ним письмами - ежегодными посланиями до настоящего времени.

Майские праздники я встречал в Артюгино. В огородных делах мы уже ориентировались хорошо. Казис выделил нам из своего подворья навоз, и мы сделали большую гряду под огурцы. К концу мая с посевной было закончено. И как раз в это время зашел ко мне Анатолий Дмитриевич с сообщением от Юрия Анатольевича. Мне предписывалось выехать в Мотыгино для участия в экспериментальных работах. По прибытии в Мотыгино я узнал, что эксперимент заключался в применении для поисков бокситов военных бомбардировщиков из Иркутска. В юго-западной части Сибирской платформы в рельефе выделяются платообразные возвышенности, бронированные пластовыми телами траппов. Предполагалось, что под траппами могут быть сохранные от размыва плащевидные залежи латеритных бокситов гвинейского типа.

Юрий Забиров

(Продолжение следует)

Геологи красногорской партии и ВИМС: (слева направо) Сергей Спирин, Лида Забирова, Наташа Орлова, Юрий Забиров.