(Продолжение. Начало в  №№ 31, 32)

Николай Алексеевич познакомил меня с главным инженером Евгением Александровичем Анапольским. В Хатангу он приехал один, жена продолжала жить и работать в Норильске. На субботу и воскресенье она, как правило, приезжала к нему. Евгений Александрович мне здорово помог разобраться с проектом и сделать подробные копии текста и графики. Встретил я двадцать пятого января вместе с друзьями первые лучи восходящего солнца. Это был настоящий праздник! На лицах у всех радостные улыбки. Появление солнца – это уже поворот к лету! Прощай, вечная темнота! И да будет свет!

По приезду в Мотыгино у меня уже в общем виде проект обозначился. Я ознакомил с ним Виктора Георгиевича. Вариант вырисовывался действительно серьезный. И он решил дать мне зеленую улицу. Подключилась наша проектно-сметная группа. Александра Василевича Швору очень заинтересовал мой вариант. Благодаря ему уже в марте проект был готов. Сметная стоимость работ обозначилась в двадцать пять млн рублей. Сумма впечатляла. Из них около половины составляла авиация. А это – вообще мечта! В проектно-сметной группе В.И. Медведкова лежал готовый к утверждению вариант проекта на 900 тыс. рублей. Мой вариант они в деталях и не стали рассматривать. «В Москву поедете вы», - решительно заявил Виктор Георгиевич.

В столице я встретился с Виктором Васильевичем Петровым. Он в это время работал в проектно-сметной группе Мингео РСФСР. Между прочим, интересная закономерность – это встречи с бывшими работниками АГРЭ. Они, как правило, всегда сопровождаются радостными объятиями. Даже если и в Мотыгино особыми друзьями мы и не были. Так произошло и у нас с Виктором Васильевичем. Он мне здорово помог и научил линии поведения в коридорах Союзного министерства. Закончилось все утверждением моего проекта. Срезали где-то около полутора миллионов. Но двадцать три с хвостиком уже в середине апреля я привез в свою АГРЭ. Конечно, такой результат впечатлял. Я ходил с гордо поднятой головой. И стал забывать про совет Ярослава Гашека бить себя ежедневно по морде. А зря.

Результаты моего визита в Москву вдохнули в работников Бокситовой оптимизм. Зимнему завозу ГСМ, оборудования, технических грузов и продовольствия с использованием большегрузных АН-12 была дана зеленая улица. Взлетно-посадочную полосу оборудовали на льду озера Ессей. Жителями поселка приход самолета воспринимался как праздник. Как только затихал двигатель и распахивались дверцы, к самолету устремлялись нарты с мороженой рыбой, олениной, шкурками, камузом. Расчетной валютой служила бутылка. Не спешил к самолету только завхоз совхоза. Не помню его фамилию, но прозвище его забыть трудно – «Налим». Когда поток подходил к концу, он спокойно подъезжал к самолету, и тут уже вершились дела серьезные. Конечно, эти картины вызывали у меня грустные мысли. К сожалению, народы Севера  в большинстве своем не приспособлены к спиртному на генетическом уровне. Да что там народы Севера! Местные русские, да и наши работники, тоже страдали этим недугом.

Как-то в сентябре 1976-го заезжали мы на Ессей вместе с Анатолием Павловичем Шевцовым и Николаем Михайловичем Малаховым. До Туры на Ан-2 добрались удачно. Взлетно-посадочная полоса аэродрома «Горный», вымощенная бетонными плитами, принимала «Аннушки» на колесах. От Туры в этот день добраться нам до Ессея  не удалось. Ночевать пришлось в пос. Чиринда. Здесь, как на Ессее, «Аннушки» в летнее время садились на поверхность озера, и поэтому вместо колес были лодочки-поплавки. Солнечный тихий теплый вечер уходящего заполярного лета радовал душу. Расположились мы на берегу озера со своей домашней снедью. Наш приезд совпал с последними днями осеннего суглана. Этот праздник устраивался дважды в году: осенью и весной. Оленеводы собирались в поселки. На этот период отменялся сухой закон. Из Туры в местные магазины доставляли спиртное. Правда, торговля была не свободная. Существовали нормы. Как и положено, люди после праздника чувствовали себя плохо. И вот, подходит к нам местный русский охотник. Естественно, его состояние мы учли, и полстаканчика водки ему налили. Он повеселел, разговорился и поделился с нами своим отношением к спиртному: «Как появляюсь в Туре, иду сразу к магазину. Еще на подходе меня охватывает нервная дрожь. Зайдя в магазин, невольно охватываю взглядом полки с водкой. И возникает такое желание - выжрал бы ее всю!»

А на Ессее произошел у меня интересный случай. В этот день к нам из Красноярска был АН-12. Заходит ко мне вечером директор совхоза Ильич (Ботулу Николай Ильич) и говорит: «Ну, что, ваши сегодня были. Водку привезли?» - Я отвечаю: «Нет». Он мне: «А что, в Красноярске водка кончилась?». И действительно. Прилететь из Красноярска, и без водки! Это уж, извините, противоречит всякой логике. Правда, в 2010 г. промелькнуло известие, что живущие на севере Эвенкии ессейские якуты пытаются возродить свои национальные традиции (АиФ № 1, 2010 г.). Хочется верить, что вместе с этим произойдет духовное возрождение. Лично я полностью согласен с мнением Джека Лондона по отношению к спирт-ному: «Моя позиция по вопросу об алкоголе: полное запрещение в национальном масштабе. Подчеркиваю – полное. Я не признаю полумер. Полумеры – нечестны, равносильны конфискации и приводят к закулисным махинациям, обману и нарушениям закона. Когда нация поставит перед собой цель полного запрещения, это станет концом алкоголя, и не будет ни махинаций, ни обмана, ни закононарушений».

Юрий ЗАБИРОВ

(Продолжение следует)

На снимке: Западная партия накануне перестройки.

Стоят (слева направо): Коля Бранднер, Костя Быстряков, Паша Макаруха, Петя Беляев, Паша Быстряков.

Сидят (слева направо): Лида Забирова, Лиля Кириченко, Юрий Забиров, Вера Карпенко, Борис Бублай.