Был у меня сосед. Весь из себя хваткий да ловкий, несмотря на старинный его возраст. А звали его все Охапыч – по характеру прозвище. А почему же был? Он и сейчас жив-здоров, чего и всем со своего добронравия желает.

Народ в нашем таежном углу подобрался не очень добрый, всяк норовит напакостить соседу – то помои выльет под крыльцо, то землицу сантиметров на сорок отхватит, то собачку отравит, а то и вовсе подожжёт от зависти. Не пойман – не вор, как говорится.

Охапыч пять разов горел. Но снова, как Феникс-птица, возрождался. Откуда только что бралось? Говорили, у него в Китае родня заморская – вот и помоществуют брату. А может, врут.

Эдак году в шестом уже нашего века довелось Охапычу из соседнего району привезти воз мяса. Да всё отборное, ребрышко – к ребрышку, головка – к головке, пятачок – к пяточку. Не иначе, по блату досталось, говорят люди наши завистливые.

И стал Охапыч мясо на улице продавать – за сущие гроши. По нашим меркам. Мы-то привыкли заготавливать впрок. Мы не берём по одному килограмму, а сразу – тушку. Всех сельчан порадовал, всем угодил, все довольны. Будет с чем  новогодние каникулы встречать…

Внезапно по дворам стала ходить санэпидемстанция – вся в  халатах, со шприцами, и всем, кто ел то мясо, делать уколы. От бешенства, говорят. Оказывается, в том районе, откудова Охапыч мясцо завёз, бешенство животных обнаружили, ну, буквально после его уезда. Деревня, конечно, с протестом к Охапычу. Так и так, мол, возверни деньги за бешеное мясо!

И тут он выкрутился, Охапыч наш. Говорит: други мои, да я не с того района мясцо завёз, из которого вы и сан-эпидемстанция думаете, а из соседнего с тем районом. Вот вам и справочки, вот вам и квитанции, вот и печати на тушках.

Люди всё равно не верят! Тогда он и говорит: давайте подождём, кто из вас бешенством заболеет, значит, тому деньги возверну, и баста! И даже осерчал на такое к нему неверие.

Люди вроде согласились и стали ждать – кто первый взбесится. День прошел, второй. И вдруг прибегает к продавцу мяса Матрена, ядрена корень! Бежит, на всю улицу блажит – супруг мой бешенством заболел!

Охапыч дока был в болезных делах, побежал к ней. Смотрит, у того супруга трясун сильный и глаза красные (дело было в новогодние каникулы). Охапыч сразу смекнул. Ты, говорит, Матрена, не завирайся, мужик твой от похмелья трясется, так что твой диагноз неверный, дай мужику сто грамм, сразу всё пройдёт.

Ну, так бешенством никто в деревне и не заболел. Как только какие признаки, сразу – хрясь сто грамм, и всё в порядке!

А я скажу так: наших бешенством не возьмёшь. Японцы брали – не взяли, хранцузы лезли – обломилися. А так еще кого было – и немцы, и поляки, и швэды – у! Целая бадья на нашего бодыля. Ничего нам не сделается – крепкий народ, хотя и зловредный иногда. Под настроение….

Семён