В память об уходящем поколении моих товарищей
и о себе.

Иван Федорович Демкин

Сплавлялись с острова Осиновый на остров Савин весь день двумя самоходками - «Сибиряк» и «Труженик». Техники было много:  трактора, силосные комбайны  КС-2,6  («Горбачи»), автомобили - ЗИЛы, ГАЗики, емкости с топливом и другой скарб.

Продолжалась «битва» за урожай на очередном острове в 97 га силосных. Урожай выдался отменный. Кукуруза выросла выше кабины трактора. Со стороны неубранного поля уборочные агрегаты можно было определить только по шлейфу дыма от работающих тракторов.

Своих автомашин на вывозке зеленой массы в совхозе не хватало. Часть автомобилей были привлечены из организаций района по решению РК КПСС и райсовета. Как правило,  машины приходили не лучшие, часто ломались. По этому поводу наши мужики отмечали: «Приезжают в колхоз ремонтироваться». Если приходил ЗИЛ-157 - вездеход, то это было событием. Привлеченные водители гордились тем, что они производственники. Работали только до шести часов вечера. Отсутствие же их в выходной день для директора было проблемой, ощущалась постоянная нехватка автотранспорта на вывозке зеленой массы. В итоге директор совхоза Виктор Михайлович Халанский избрал тактику меньших неприятностей. Обычно на 15-17 автомашин в поле ставили два-три силосоуборочных агрегата, а теперь стали ставить по три - четыре. При этом часть уборочных агрегатов простаивала на поле без работы, а люди –  без зарплаты. Водители были нарасхват, и они хорошо зарабатывали. Решить эту проблему мирным путем в хозяйстве не удавалось. И экономист, и директор стояли на своем. Трактористы же малейшую поломку своего товарища воспринимали со скрытой душевной радостью, как в том анекдоте: сдохла у соседа корова. Да! Плохо! Жаль соседа, а на душе
приятно.

Уборочных агрегатов на острове Савином было три:  Иннокентия Федоровича Лукьянова, Павла Павловича Долинского и мой.

Иннокентий Федорович был явным лидером по жизни, горяч в принятии решений. В начале уборки на острове, в присутствии мужиков, он с гордостью сказал мне: «Вот, Иван Федорович, мой личный рекорд на уборке силоса - 130 машин за день. Его еще никто не побил. Если кто побьёт, то жму тому руку и ставлю коньяк».

Павел Павлович, напротив, мужик рассудительный, спокойный, но палец в рот не клади! Бывало,  в лесу один вальщик на шесть тракторов. Гоняемся за каждой лесиной: кто вперед. Помню, добрался я до сосны, зацепил за комель, потащил, а она не идет. Присмотрелся, а Долинский на своем ДТ-54 залез поперек лесины на макушку и стоит, ждет, улыбается. Говорю ему: «Павел, я же вперед зацепил», - а он возражает, говорит:  «Федорович, я давно вперед тебя на нее залез и стою, жду, что ты будешь делать». Пришлось отступить.

Я был самый молодой, моложе их, наверное, лет на двадцать. Но к тому времени отслужил в армии, работал в соседнем хозяйстве трактористом, комбайнером на уборке зерновых. Зимой работал водителем, ходил в Тасеево, Канск, Красноярск. Поэтому среди них был на равных. Так же, как Лукьянов, имел личный рекорд намолота зерна за сезон: на комбайн - 344 тонны. Обычный намолот на комбайн составлял 180-200 тонн зерна по хозяйству. Вызов Лукьянова меня зацепил, в то же время я понимал: водители - в основном давние товарищи Лукьянова и Долинского. Естественно, от них в первую очередь они и грузятся.

На следующий день работа на острове закипела. Автомашины сновали, как челноки, от комбайнов к силосной яме и обратно. Разгрузка машин шла четко. Рабочих таскать силосные доски хватало. На яме трамбовал массу на Т-74 Алексей Степанович Мальцев, который при удобном случае напоминал мужикам, что он - «целинник». Управлял этой командой агроном участка «Мотыгино» Анатолий Ифтифьевич Вышеславцев.

Обеды подвозили вовремя на самоходке. Работа была организована слаженно.

Огорчало одно - вновь не хватало машин. Я простаивал на краю поля. Ближе к вечеру слышу, у Долинского гремит коробка при переключении передач. Предположил, что завтра он будет ремонтироваться. Вечером Лукьянов застрадал, что завтра придется менять главный транспортер на комбайне. Я понял: наутро остаюсь на поле один. Это мой шанс выложиться в работе, возможно, и побить рекорд Лукьянова.

Утро следующего дня выдалось прекрасным. Сухо. Солнце светит весело, греет приятно, по-осеннему. Легкий ветерок с Ангары. Поле ровное. А главное - все машины мои.

Началась большая работа. К обеду на моем счету было уже шестьдесят машин. К пяти часам я достиг рекорда Лукьянова  - сто тридцать машин. К шести часам вышел уже на сто сорок три машины. День закончился, работа остановилась. Водители разбежались на причал, ждать самоходку. Уставший и счастливый,  я тоже стал продвигаться на тракторе с комбайном к причалу.

Подъезжаю. Навстречу идут Лукьянов и Долинский, улыбаются. Иннокентий Федорович говорит: «Молодец, Иван Федорович, побил ты мой рекорд». Обнял меня, расцеловал, как Петр Первый в кинофильме. «Коньяк, - говорит, - за мной». Было приятно и то, что поздравили на людях, и то, что поздравляли не начальники, а простые мужики, и от души.

Следующий день выдался хмурым, заморосил мелкий дождь. Я вновь включился в гонку. Хотелось заработать. Соперники мои еще не наладились. Стараясь наверстать упущенное, выжимаю все возможное из себя и из механизмов.

И вдруг при максимальной загрузке агрегата раздается мощный удар, грохот. Трактор глохнет. Всё остановилось. Стало непривычно тихо. Не пойму, что случилось? Посмотрел из кабины на комбайн - жатка разорвана, транспортер затащило в барабан. Валяются планки транспортера, куски ножей барабана. Вышел из трактора, осмотрелся. Барабан голый, без ножей. Вал загнуло. Говорю себе: ну, передовик, однако приехали. Комбайн только под забор, не восстановить. Наехали водители, охают, высказывают версии случившегося. Тут Владимир Мутовин говорит: «Иван, а что это из выгрузного транспортера висит что-то, похожее на цепь от бортобвязки пучков, как в леспромхозе у  Сипкина?». Подогнали машину, потащили. Да, действительно, цепь от бортобвязки, метра два длиной, но новая, свежевыкрашенная. Явно в земле не пролежала лето. Значит, она стала причиной аварии. Как же она попала в комбайн? Вопрос!

На следующий день привез я на остров домкраты, чурочки, доски, ножовку. Почти полностью выправил вал домкратами. Закрепил новые ножи, отбалансировал барабан противовесами, заменил транспортер и вечером четвертого дня включился в работу. Большие начальники совхоза так и не заметили потери бойца. Для меня же этот случай остался загадкой и поводом для раздумий на долгое время.

Иван ДЕМКИН